Неточные совпадения
— То же, что всем! одна радость
глядеть на тебя: скромна, чиста, добра, бабушке послушна… (Мот! из чего тратит
на дорогие
подарки, вот я ужо ему дам! — в скобках вставила она.) Он урод, твой братец, только какой-то особенный урод!
Подарок этот, предложенный хотя во всей простоте, все-таки меня несколько смутил, и я,
глядя на нити кораллов, и
на шелковые материи, и
на ярко горящий альмантин, сказал...
Желая особенно почтить дворника, Пётр сам понес ему
подарки. В сторожке его встретил нарядный Серафим, за ним стоял Тихон, наклонив голову,
глядя на сапоги хозяина.
— Рубли-то взаправду фальшивые… — проговорил он,
глядя на Аксинью и точно недоумевая. — Это те… Анисим тогда привез, его
подарок. Ты, дочка, возьми, — зашептал он и сунул ей в руки сверток, — возьми, брось в колодец… Ну их! И
гляди, чтоб разговору не было. Чего бы не вышло… Убирай самовар, туши огонь…
— А там и чаще! Пешком уж стал захаживать и
подарки носить. А уж я-то
на порог сунуться не смею: вдруг я туда, а генерал там сидит… Убиваюсь… Вот однажды иду с должности мимо одного дома, где студент этот, учитель, квартировал, — жил он во флигелечке, книгу сочинял да чучелы делал. Только
гляжу, сидит
на крылечке, трубочку сосет. И теперь, сказывают, в чинах уже больших по своей части, а все трубки этой из рта не выпускает… Странный, конечно, народ — ученые люди…
Машинально, почти не
глядя, протянула она руку и взяла мой
подарок, но тотчас же положила его
на скамью, как будто я затем и передавал ей его, и снова опустила глаза в книгу, точно была в забытьи.
Аграфена Платоновна. Да что спрашивать-то? Дело видимое. Человек хороший, богатый, вас любит. Куражу не имеет сказать вам, потому что умных слов не знает от своего от дурацкого воспитания. А случится, когда ко мне в комнату зайдет, так и заливается-плачет: все бы я, говорит, сидел у вас, все бы
глядел на Лизавету Ивановну, жизни готов решиться, только бы жениться
на ней. Сколько мне
подарков переносил, чтобы я вам за него словечко замолвила.
Говорил он мало и только об умном, ел в пост скоромное и
на окружающую жизнь иначе не
глядел, как только свысока и презрительно, что, впрочем, не мешало ему принимать от моей матушки
подарки в виде костюмов и рисовать
на моих змеях глупые рожи с красными зубами.
Сидя в бывшей Настиной светлице, молча
глядела Манефа, как Фленушка с Устиньей Московкой укладывали пожитки ее в чемоданы. Вдруг распахнулась дверь из сеней и вошел Патап Максимыч, одетый по-домашнему: в широкой рубахе из алого канауса, опоясанный шелковым поясом, вытканным в
подарок отцу покойницей Настей. Поглядел он
на укладыванье, поглядел
на Манефу, почесал слегка голову и молвил сестре...
Марко Данилыч надарил имениннице разных
подарков и, называя ее уже «отроковицей», веселился,
глядя на дочку и любуясь расцветавшею ее красотою.
Костя несколько оправился и сидел с заплаканными глазами, и лицом положительно приговоренного к смерти. Руки его лежали
на коленях и он сосредоточенно
глядел на блестевшее
на указательном пальце правой руки кольцо с великолепным изумрудом. Кольцо это было недавним
подарком «власть имущей в Москве особы» и вероятно являлось наследственною вещью покойного дяди Кости.